Вопрос от читателей, переживаю недавний трагический случай гибели подростков на скутере. «Как подготовить детей к восприятию внезапной смерти близких и друзей, стОит ли специально говорить о неизбежной уходе каждого из нас? Нужно ли брать детей на кладбище на ритуал погребения? Или как-то надо уберегать их от подобных психологических травм? С какого возраста нужно обсуждать эти вопросы с ребёнком?»

Как мы, абсолютное большинство современных семей, воспитываем своих детей? Инструкциями, наставлениями, назиданиями, которые чаще сводятся к передаче ориентированной на мифическую мозговую память информации о правилах поведения, о тех либо иных рисках и т. д. Несмотря на это, нередко финал оказывается плачевным. И как оправдание всему тому, что мы всё сделали для предупреждения непоправимого: “Я сколько раз ему говорил(а)! Ничего не помогало! У меня просто руки опустились!’.

На основе таких же инструктивно-программирующих принципов и школа на протяжении всего периода развития детей ‘закачивает” в их головы различные стандарты информации. Вся наша здесь слепота (а точнее слепой самоуверенный авторитаризм) в том, что мы живём в мифах насчёт того, что сознание ребёнка формируется на основе информации (знаний) и конструируется нейронными процессами внутри мозга. На этот счёт целая плеяда гениев XX столетия (некоторые из которых лауреаты Нобелевской премии) посвятили свою жизнь раскрытию тайн разума в нашем мозгу. Увы!

Даже они не нашли не только разума в структурах мозга, но там не оказалось даже следов элементарной памяти — энграмм. Прислушаемся к гениям! Чарльз Шеррингтон: “Мы должны считать проблему связи разума с мозгом не только не решённой, но и лишённой всякого основания для её решения”. КарлЛешли: “После 30-летних поисков в мозгу следов памяти в конце концов цинично высмеял собственную глупость’. Уайлдер Пенфилд: “Я уверен, что никогда нельзя будет объяснить разум на основе нейронных процессов внутри мозга”.

Между тем наши отечественные классики — основоположники психофизиологии человека (И. М. Сеченов, И. П. Павлов, А. А. Ухтомский и др.) — аргументировано показали: памятью обладает только чувственный аффект, реализованный в переживаниях и действиях. Наши исследования лишь утверждают эти выводы. Установлено: долгосрочность памяти прямо пропорциональна лишь чувственному запечатлению, ‘обработанному” в реальном телесно-мышечном опыте.

Я убеждён: если бы не страх “уберечь детей от психических травм”, а реальный показ подростку того, чем может заканчиваться безрассудность и бесшабашность его сверстников на дорогах, мог бы спасти ему и многим другим жизнь. Вот почему необходимо

смелее брать детей и подростков на кладбища и показывать им могилы безвременно загубленных жизней. При этом совершенно лишним будет их “накачивать”: Ты понял! Ты запомнил! Ты должен!” и т. д. Эта назидательность “на крови” может иметь только обратный эффект. Просто нужно набраться мудрости и помолчать.

С какого возраста нужно и можно обсуждать эти проблемы? Это зависит от того, воспитываете ли вы у ребёнка веру в стоящие над нами высшие духовные (божественные) силы или в духе воинствующего эгоцентрического атеизма. В любом случае, в тех детских дошкольных учреждениях, которые я курирую, настоятельно рекомендую организованно группами посещать памятные места захоронений, в том числе воинской славы.

Великий гуманист и учёный А. А, Ухтомский писал: “…Прогрессирование и развитие обогащения центрального аппарата идёт прежде всего в смысле расширения чувственной сферы”.

Владимир БАЗАРНЫЙ